Зато скейтборд практически не пострадал. Никита подхватил его, сунул под мышку и вбежал в музей следом за другом. Тот валялся, распластавшись на потертом ковре. Над Артемом стояла перепуганная девушка лет двадцати в накинутой на плечи яркой цветастой шали.
– Это… Это что такое? – пролепетала она, слегка заикаясь и поправляя на носу очки с круглыми стеклами.
– Извините, – сказал Никита. – Неудачная тренировка…
– У меня чуть сердце не остановилось! – выдохнула девушка. Вдруг из-за ее спины высунулся Санька.
– Ой не могу! – захохотал он. – Вот умора!!!
Никита склонился над Артемом и легонько постучал по шлему.
– Ты жив?
Артем слабо шевельнулся:
– Да чтоб я еще хоть раз… Санька согнулся пополам от смеха.
– Ты их знаешь? – удивленно спросила его девушка.
– Угу! Это те городские, что к бабе Зине приехали! – давясь от хохота, сообщил мальчишка, затем повернулся к Никите. – А это сестра моя, Анна, – представил он девушку. – Она тут в музее смотрителем работает.
– А теперь еще и плотником, – сказала Анна. – Двери-то разнесли в пух и прах!
Словно в подтверждение ее слов одна из створок оторвалась и с грохотом упала на пол рядом с Артемом.
– Мы все починим, – пообещал Никита. – Наверное…
– Да ладно уж, – отмахнулась Анна. – Придется деда Семена о помощи просить. – Она положила руку на плечо немного успокоившемуся Саньке. – Сань, сбегай за ним. Только позови, и все. Болтовню его не слушай.
Мальчишка поправил на голове картуз и с готовностью выбежал из музея, только пятки засверкали. Анна склонилась над Артемом.
– А с твоим приятелем все в порядке? – спросила она у Никиты.
– Не знаю… Но голова у него крепкая! Никита стянул с друга шлем.
– Ты как?
Артем медленно сел.
– Хуже было, только когда я доил козу, – признался он. Анна вышла в соседний зал и через некоторое время вернулась со стаканом воды в руке.
– На, выпей. Тебе поможет.
Пока Артем пил, Никита осмотрелся. Как-то не доводилось бывать в этом музее. Залы были небольшие, но очень уютные, обставленные как комнаты барского дома. По крайней мере, Никита представлял себе барское поместье именно так. Повсюду стояли мягкие пуфики, потертые диваны, деревянные трюмо, между которыми втиснулись стеклянные витрины с разной утварью. На стенах висели многочисленные портреты в тяжелых позолоченных рамах, по углам были расставлены мраморные скульптуры.
– Откуда все это? – заинтересованно спросил Никита.
– Часть подарена местными старожилами, часть куплена на различных распродажах, – сказала Анна. – Но большая часть вывезена из старой помещичьей усадьбы много лет назад.
– Это ее развалины мы видели тут неподалеку? – спросил Легостаев.
– Да. Давно, лет двести назад, местные помещики бежали от крестьянского бунта, а дом сгорел. Все, что уцелело, находится в нашем музее.
– Так поместье сгорело аж двести лет назад? – удивился Никита. – А я думал, что это случилось во время революции…
– Нет, оно было сожжено два века назад, – сказала Анна. – И с тех пор на этом месте никто ничего не строил.
– Надо же! – подал голос Артем. – И все вещи до сих пор целы?
– Ну мы же здесь на скейтах не катаемся, – мягко улыбнулась Анна. – А вообще, если бы не дед Семен, здесь давно бы все развалилось!
– А кто это?
– Церковный сторож. Раньше он работал в этом же музее, а как вышел на пенсию, подался в сторожа. Он хорошо разбирается в плотницком деле, и руки у него золотые. Починить что-нибудь для него раз плюнуть! Вот только с головой у него уже не все в порядке.
– В каком смысле? – не понял Никита.
– Придумывает всякие небылицы и выдает их за правду, – сказала Анна. – Задурил головы местным ребятишкам всякой ерундой!
Артем хохотнул:
– То-то они какую-то «мертвячку» все по лесам бегают ловят!
– Они вам об этом рассказали? – Анна улыбнулась. – Зато хоть делом заняты. Помню, я в их возрасте тоже постоянно по развалинам графского поместья лазила. Привидений искала.
– Ну и как, успешно? – спросил Никита.
– Нет. Я ведь днем искала. Днем не так страшно! Они рассмеялись.
Артем поднес стакан к губам, сделал большой глоток и вдруг выпучил глаза.
– Что?! – одновременно воскликнули Никита и Анна.
– Я… кажется… только что одну из своих контактных линз проглотил, – выдавил Артем. – Блин! И очки в городе оставил!
– Придумаем что-нибудь, – успокоил его Никита. – У бабушки полно старых очков. Может, подберешь себе что-нибудь.
– Хорошо бы, – вздохнул Артем. – А то я без очков ничего не вижу.
Никита принялся разглядывать старинные картины. В основном это были портреты людей в старинных костюмах. Но иногда попадались и пейзажи, и сценки из крестьянской жизни.
Одна из картин сразу привлекла его внимание.
На ней был изображен ночной лес. В темном небе сияла круглая луна. В ее призрачном свете несколько черных пантер нападали на кучку людей, вооруженных вилами и кольями. Как-то не вязалось одно с другим. Видимо, неизвестный художник обладал богатой фантазией. Дремучие леса, крестьяне в исконно русской одежде и пантеры – обитатели далеких джунглей.
– Странная картина, – произнес Никита.
– Ты о пантерах? – спросила Анна. – Действительно, это очень необычная история. Двести лет назад деревня подверглась настоящему вторжению этих диких кошек. Сохранилось много документальных свидетельств.
Сердце Никиты вдруг забилось гулко и быстро. Он вспомнил слова Иоланды, произнесенные ночью в городском парке: «Существует одна древняя легенда. О племени людей-кошек, терроризировавшем когда-то одно небольшое селение. И о Наследнике, который сможет возродить былое могущество племени…». Не о Ягужино ли шла речь?!